Орлова обвиняли в «дискредитации» армии из-за антивоенной статьи и судили уже во второй раз: в первый раз суд оштрафовал Орлова, но прокуратура оспорила это решение и потребовала для правозащитника реального лишения свободы.
«К сожалению, в своей статье я был прав»
В прениях накануне прокурор требовал приговорить Олега Орлова к 2 годам и 11 месяцам колонии. Сам 70-летний правозащитник, готовый к заключению в тюрьму и уже на несколько заседаний приносивший собранную для СИЗО сумку, в знак протеста против абсурдного обвинения и нарушений во время процесса отказался выступать в прениях. Но выступил с последним словом, которое целиком приводит «Медиазона». Вот его фрагмент:
«Я не совершил преступления. Меня судят за газетную статью, в которой я назвал политический режим, установившийся в России, тоталитарным и фашистским.
Статья была написана более года назад. И тогда некоторым моим знакомым казалось, что я слишком сгущаю краски. Но вот сейчас уже совершенно очевидно – я нисколько не преувеличивал. Государство в нашей стране контролирует уже не только общественную, политическую, экономическую жизнь, но и претендует на полный контроль над культурой, над научной мыслью и вмешивается в частную жизнь. Оно, государство, становится всеобъемлющим. И мы это видим.
В течение только четырех с небольшим месяцев, которые прошли с окончания моего первого судебного процесса в этом же суде, произошло множество событий, показывающих, как быстро и все глубже и глубже погружается наша страна в этот мрак»
Обвинение Орлову предъявлено по ч.1 ст. 280.3 УК РФ. После повторного «расследования» в деле появился новый мотив: обвинение утверждает, что Орлов опубликовал статью под названием «Им хотелось фашизма. Они его получили», руководствуясь мотивами вражды «против традиционных российских духовно-нравственных и патриотических ценностей» и ненависти к российским военным. За то время, что длилось это повторное следствие, Олега Орлова успели признать «иностранным агентом». Из-за этого статуса он отказался вызывать в суд свидетелей защиты – чтобы не подвергать никого из них опасности.
Дело Орлова повторно рассмотрели всего за три заседания. Первое из них состоялось 16 февраля – в день, когда стало известно о гибели в колонии политика . О нем Олег Орлов упомянул в своем последнем слове:
«В день, когда начался этот судебный процесс, Россию и мир потрясла страшная новость о гибели Алексея Навального. Потрясла она и меня. И я даже думал вовсе отказаться от последнего слова: ну до слов ли нам сейчас, когда мы все еще не отошли от шока, вызванного этим известием? Но потом я подумал: а ведь все это звенья одной цепи – смерть, а точнее, убийство Алексея Навального и судебные расправы над другими критиками режима, в том числе и надо мной, удушение свободы в стране, ввод российских войск в Украину. Все это звенья одной цепи. И я решил все-таки сказать».
Последнее слово было единственным, что правозащитник произнес в зале суда. Протестуя против абсурдного и неясного обвинения, Орлов решил воспользоваться 51-й статьей Конституции России и вовсе не участвовать в заседании: не давать показаний и не задавать вопросы свидетелям. Вместо этого подсудимый часами читал «Процесс» Франца Кафки.
В качестве свидетеля обвинения в суде выступил директор движения «Ветераны России» Вадим Мироненко. Один из известных фактов биографии Орлова – его согласие вместе с Сергеем Ковалевым и другими тогдашними депутатами стать заложником вместо жителей Буденновска, захваченных террористами в 1995 году. Свидетель Мироненко так охарактеризовал этот поступок, выступая в суде: «Вы здесь любите бравировать своей особой ролью в деятельности Буденновска. Мое личное мнение: вы сделали все, чтобы террористы ушли от возмездия. На ваших руках кровь детей и Беслана, и Норд-Оста». Орлов оставил это без комментариев, заметив после заседания: «Не буду давать ему эпитет, чтобы меня не привлекли за оскорбления, но любые те самые слова, которые можно про такого человека сказать, – вот я их подразумеваю».
Как Олег Орлов работал в России во время войны
После ликвидации Верховным судом России общества «Мемориал» и правозащитного центра «Мемориал» в 2021 году российские власти фактически объявили незаконной их деятельность на территории России. После начала полномасштабной войны в Украине, которую «Мемориал» однозначно осудил, и череды обысков в московском офисе «Мемориала» многие сотрудники организации покинули страну. Олег Орлов принял решение остаться. Он продолжал заниматься правозащитной работой, а также выходил на одиночные пикеты, протестуя против войны, – за что его обвиняли в «дискредитации» российской армии, но сначала по административной статье.
«У нас сильно изменились условия работы после ликвидации «Мемориала», – рассказывал Олег Орлов в интервью Настоящему Времени. – Мы перестали быть абсолютно легальной организацией, у которой есть помещение, счет, все прочие легальные атрибуты. Там наша замечательная команда работала вместе. Это же очень важно: прийти в место, где твои единомышленники работают вместе, это дает колоссальный заряд энергии, дает интеллектуальные возможности, постоянное обсуждение вопросов, которые мы сразу начинаем решать. Нас ликвидировали, у нас отняли наше помещение, которое было нашей собственностью. Мы вынуждены работать по своим домам, даже находясь в Москве, и проводим большую часть времени не видя друг друга. А после 24 февраля и объявления мобилизации некоторые были вынуждены уезжать из России. Появляются большие затруднения в организации работы. Но мы работаем в таком виде уже почти два года и, к моему большому удивлению, удается работать. Ту работу, которую мы наметили еще два года назад, удалось осуществить. Это удивительно».
Когда в марте 2023 года следствие взяло с Олега Орлова подписку о невыезде, он сетовал, что из-за этого не удается ездить в командировки – в частности, на Северный Кавказ, где он много лет защищал права человека, расследовал внесудебные казни и преступления силовиков.
