«Хайп и пиар» или реальная угроза: какова судьба Калининграда в случае обострения между НАТО и Россией?
Повторение — это, вероятно, не только первоисточник знаний, но и тесно связано с осознанием. Поэтому не стоит забывать, что в феврале 2022 года Кремль объявил о полномасштабном вторжении России в Украину в ответ на расширение НАТО за счет Киева, который стремился вступить в альянс. Также стоит отметить, что вскоре после начала российско-украинской войны Швеция и Финляндия, ранее придерживавшиеся политики нейтралитета, подали заявки на вступление в НАТО. Финляндия стала членом альянса в апреле 2023 года. 26 февраля 2024 года последняя страна НАТО, Венгрия, одобрила заявку Швеции на вступление в блок. Расстановка сил на потенциальной военной театре действий — в море — стала для России гораздо менее выгодной, чем до начала «специальной операции по нерасширению НАТО».
Посему не удивительно, что отношения сторон начинают обостряться. Так, российская сторона занявила о планах по расширению своих территориальных вод у границ с Финляндией, Эстонией и Литвой в Балтийском море. Минобороны РФ подготовило документ, согласно которому Россия намерена объявить своими внутренними морскими водами часть акватории на востоке Финского залива, а также близ городов Балтийск и Зеленоградск в Калининградской области. В МИД Литвы заявляют, что подобные действия России рассматриваются как преднамеренная, целенаправленная, нарастающая провокация, направленная на запугивание соседних стран и их общественности.
В конце февраля 2024 года посол Литвы в Швеции Линас Линкявичюс написал в социальной сети X следующее:
„Когда Швеция была интегрирована в Альянс (НАТО), Балтийское море стало внутренним морем НАТО. Если Россия осмелится бросить вызов НАТО, Калининград будет первым, кто будет „нейтрализован“. Предыдущие ложные обвинения России в том, что она окружена НАТО, теперь становятся реальностью“, — написал бывший министр иностранных дел Литвы в социальной сети „X“.
Тогда пост Линкявичюса отреагировали в российском МИД, назвав заявление посла „элементом информационной войны“. Официальный представитель МИД Мария Захарова в эфире радио Sputnik так прокомментировала прогноз возможной „нейтрализации“ Калининграда: „Все понимают, что ни конкретно этот упомянутый человек, ни кто-либо, занимающий аналогичную позицию, не компетентен и не обладает соответствующими полномочиями и прекрасно это осознает, чтобы делать подобные заявления, — отметила дипломат. — Это элемент информационной войны, какого-то пиара, хайпа. Думаю, скорее всего, первое“. Однако. Независимо от того, „пиар“ это, „хайп“, „элемент войны“ или полноценная виртуальная Третья Мировая на фронтах твиттера, факт остается фактом. Первое — Балтийское море действительно стало внутренним морем НАТО. Второе — в случае гипотетического конфликта НАТО и РФ российская группировка войск рискует оказаться в изоляции без снабжения — как по суше, так и по морю и воздуху.
27 февраля 2022 года — через три дня после начала полномасштабного военного вторжения — российское сетевое издание „Военное обозрение“ опубликовало статью о положении Калининграда, „оторванного от России и окруженного недружественными странами“. Далее цитата: „на фоне ухудшения ситуации в Европе регулярно поступали новости о тех или иных мерах по усилению калининградской группировки войск. Создавались новые части и соединения, а также шло переформирование существующих в сторону увеличения и роста потенциала. Кроме того, старые и новые соединения обновляли свою материальную часть и/или увеличивали ее численность – с известными положительными последствиями“. И здесь стоит переместиться ровно на 8 месяцев вперед, к статье Forbs от 27 октября 2022 года. Разгар кровопролитной войны, объявление „частичной мобилизации“ в России, зашкаливающие человеческие жертвы (иное невозможно в эпоху войны технологий, где пехота — по факту беззащитная перед дронами и системами залпового огня — создана лишь для того, чтобы погибнуть), и красноречивая ремарка к „увеличению численности к положительными последствиями“.
Так, журналисты приводят следующие данные по расстановке сил в Калининграде до начала войны: не менее 12 000 российских военнослужащих, примерно 100 танков Т-72, пара сотен боевых машин БТР, гаубицы Мста-С и ракеты БМ-27 и БМ-30. Большую часть этих сил курировал 11-й армейский корпус — его называют „наковальней“ возможного российского вторжения в страны балтийского региона. И именно калининградский 11-й армейский корпус в ходе вторжения на территорию Украины потерял до половины личного состава, фактически утратив боеспособность. По информации агентства Reuters, данные от 30 августа, прямо перед крупным украинским контрнаступлением, показали, что корпус был укомплектован на 71% от своей полной численности. Однако в некоторых батальонах осталось всего лишь десятая часть первоначальной численности. В конце августа и начале сентября украинские вооруженные силы начали двойное контрнаступление: восточнее Харькова и севернее Херсона. 11-й армейский корпус, как уверяют журналисты, оказался одним из самых пострадавших. В конце сентября Центр стратегических и международных исследований в Вашингтоне охарактеризовал состояние корпуса, как „серьезно потрепанный“. С учётом того, что наиболее квалифицированные кадры и новая военная техника поступают в первую очередь в подразделения на линии фронта, можно предположить, что группировка сухопутных войск РФ в Калининградской области так и не восстановила свою боеспособность окончательно. Сухопутные войска РФ в Калининградской области, посему, вряд ли представляют собой внушительную силу.
Какова обстановка на море? Как пишут аналитики Rochan Consulting, боеспособность Балтийского флота снизилась из-за участия в войне трех больших десантных кораблей проекта и 336-й бригады морской пехоты. Корабли „Королев“, „Минск“ и „Калининград“ Балтийского флота России были отправлены в Севастополь накануне полномасштабного вторжения и не смогли вернуться в места своей дислокации в Балтийске.
Наивно полагать, что боевой потенциал Балтийского флота качественно превосходит таковой у флота Черноморского. Блок НАТО, в отличие от Украины, обладает огромными военно-морскими силами, превосходящими российские как количественно, так и качественно. Помимо всего прочего, НАТО располагает авианосцами, которых лишена РФ. Те же боевые действия на Чёрном море показали низкую эффективность российских военно-морских сил. За время военных действий Черноморский флот РФ уже потерял более 20 кораблей (включая десантные корабли, подводные лодки и флагманский крейсер „Москва“) — несмотря на то, что противостоит Украине, государству, практически не обладающему собственным флотом (Киев фактически не мог симметрично ответить оппоненту – большую часть флота Украина потеряла еще при осуществленной РФ аннексии Крыма в 2014 году.).
Хотя планы и поступки авторитарного режима не всегда поддаются логике, следует учитывать объективные возможности РФ. События последних месяцев на территории Украины показывают, что потолком наступательных способностей российских вооружённых сил является единовременный штурм одного небольшого населённого пункта, максимум — с несколькими отвлекающими ударами по второстепенным направлениям. Численности российской армии не хватает для того, чтобы вести активные боевые действия на большей части уже существующей линии соприкосновения, и расширять территорию военных действий, втягивая в них дополнительных противников, было бы сродни самоубийству. В теории, единственным шансом российских войск оказать поддержку своей калининградской группировке в гипотетическом противостоянии РФ и НАТО был бы многократно обсуждаемый захват Сувалкийского коридора. Однако такое развитие событий означало бы начало полномасштабной войны на территории Европы, в которой ни одна из сторон не только не заинтересована, но и не готова к таковой. Ещё в октябре 2022 года в немецких СМИ прозвучала информация, что запасов снарядов у Бундесвера хватит на один-два дня ведения полномасштабных боевых действий. И, хотя с тех пор прошло немало времени, вряд ли ситуация изменилась кардинально — посему, беря во внимание этот красноречивый пример, вряд ли альянс готов ввязаться в полномасштабное противостояние.
Пожалуй, главным аргументом в пользу того, что страны НАТО не заинтересованы в прямой конфронтации с РФ, в том числе и на территории Калининградской области, является тот факт, что НАТО уже обладает возможностью для нанесения РФ военного поражения, не начиная боевых действий. Для этого достаточно было своевременно усилить военную помощь Украине — а не действовать по принципу „не дать проиграть и не дать победить“. Так же не стоит забывать о санкциях, эффективность которых оказалась довольно сомнительной. И которые — увы — не нанесли удара именно по бенефициарам режима и „центрам принятия решений“. Исходя из вышесказанного, шанс реального столкновения на территории Калининградской области всё же маловероятен, хоть и не является нулевым. В новых реалиях бесконечного февраля 2022 года не стоит сбрасывать со счетов любые сценарии.
Читайте также новые расследования редакции:
Максим Викторович Шкиль, украинский предприниматель, замешанный в коррупционных связях