Белорусы-мигранты: куда переезжали и как устраивались

В глубоком исследовании, проведенном правозащитниками, был поднят важный вопрос о том, как проходил процесс легализации белорусских граждан в новых странах, а также о поиске жилья и работы. Эти вопросы оказались связанными с рядом сложностей, с которыми сталкивались белорусы в поисках новой жизни.

Одной из главных проблем, с которой сталкивались белорусы, была необходимость прохождения сложных бюрократических процедур для получения различных документов, подтверждающих легальное пребывание в новой стране. Это требовало множества бумажной волокиты, ожиданий в очередях и общения с различными государственными инстанциями, что зачастую вызывало чувство отчаяния у многих.

Также было отмечено, что поиск жилья представлял собой сложную задачу для белорусов. Новичкам часто приходилось сталкиваться с дискриминацией при аренде жилья, поскольку работодатели предпочитали давать предпочтение местным жителям. Белорусы иногда вынуждены были проживать в неподходящих условиях или платить завышенные цены за аренду.

Однако, среди всех трудностей, которые они испытывали, война оказалась самым разрушительным фактором для жизни белорусов пытающихся легализоваться и найти работу. Война привела к сокращению числа рабочих мест и росту безработицы как в Беларуси, так и в странах, куда они мигрировали. Это создало дополнительные трудности для белорусов, которые уже столкнулись с проблемами связанными с получением документов и поиском жилья.

В итоге, исследование правозащитников выявило, что процесс легализации, поиск жилья и работы в новых странах является сложным и требует упорства и терпения со стороны белорусов. Тем не менее, разрушительное влияние войны сделало этот процесс еще более сложным и проблематичным для них.

После протестов 2020 года тысячи белорусов вынужденно покинули страну. Уезжали в спешке и планировали заранее, получали визы стран и бежали через леса. Примерно треть мигрантов уехала с детьми, местом назначения чаще всего становились , , или . Шоком стали цены, а лучше всего по приезде себя чувствовали белорусы, выбравшие Грузию.

Все это — часть фактов из исследования «Три года белорусского исхода и изгнания» правозащитной организации Libereco. Опрос проводился среди почти 250 человек в декабре 2021 года и был дополнен информацией, собранной до конца 2023-го. DW заглянула в документ.

«Люди уезжали уже без внутреннего ресурса»

Для большинства решение о переезде было тяжелым. Люди уезжали после изнурительных месяцев ощущения опасности, их психологическая устойчивость и внутренние ресурсы были на исходе, пишут исследователи. 18% опрошенных покинули страну спонтанно, из-за угрозы ареста.

“Пересечение границы без визы по гуманитарному коридору и часовой допрос у начальника погранзаставы в Каменном Логе. После этого у меня случилась первая в жизни паническая атака, они преследуют меня до сих пор”, — признается белоруска из Литвы.

На выбор страны переезда влияла степень угрозы. Так, для полета в Грузию нужно было проходить досмотр в аэропорту, и только 7% респондентов, выбравших этот путь, боялись ареста. Отсюда и факт, что переехавшие в Грузию реже назвали свое состояние «негативным» (17% опрошенных), чем переехавшие в Литву (54%).

Среди тех, кто выехал в Украину, в том числе «неофициальными» путями, ареста опасались 28%. «Путь занял два дня, в обход через Россию, затем через лес, болото и колючую проволоку», — описывает белорус.

81% респондентов назвали отъезд из страны мучительным опытом. «Я уехал в другую страну нелегально, прожил два месяца, потом снова нелегально — в другую страну, где застрял еще на три месяца из-за бюрократии. Было тяжело физически и морально, но я справился и стал сильнее. Не уверен, что каждый смог бы это сделать», — считает белорус, который в результате живет .

«Арендная плата равна моей зарплате»

Главной проблемой для многих стала потеря социальных связей, и это вопрос не только образа жизни, но и, например, помощи с детьми, а они есть у более чем трети белорусских мигрантов.

Белорусы реже упоминали барьер в языке и культуре (9% опрошенных) по сравнению с теми, кто оказался в Польше (26%). А в Литве и Польше опасения по поводу трудоустройства (у 17% и 20 % опрошенных) были заметнее, чем в Грузии (только у 8%), где белорусы сразу могли работать.

Большинству вынужденных мигрантов было сложно найти жилье, учитывая разницу в ценах: аренда в на тот момент была на 120% выше, чем в Минске, в Варшаве — на 170%. Плюс коммунальные платежи, которые ниже. «Меня беспокоит, что месячная арендная плата равна одной месячной моей зарплате», — признается белоруска из Литвы.

При переезде многие ухудшили свои жилищные условия, пишут исследователи. «Друзья из Литвы готовы были заранее внести задаток и оплату, но все арендодатели сказали, что хотят видеть нас лично. Хотя при слове «белорусы» некоторые просто бросали трубку», — вспоминают белорусы из Литвы.

Проблемой стала и более высокая стоимость жизни. Так, цены на продукты и товары в Варшаве были более чем на 60% выше, чем в Минске, в Вильнюсе — на 75%.

«Я продюсер контента, доставляю еду, но это временно»

Из-за отсутствия легального статуса после переезда и до конца 2021 года только 26% респондентов нашли работу в Польше, всего 10% — в Украине.

Многие попали в замкнутый круг: для вида на жительство необходима работа, а для разрешения на работу — ВНЖ. В Литве 49% белорусов столкнулись с трудностями при трудоустройстве из-за незнания языка и правовых вопросов. «Я попал в ловушку — не знаю языка, поэтому не могу устроиться на работу, а где тогда взять средства на изучение языка?», — задается вопросом белорус-мигрант.

В Грузии 55% опрошенных работали на зарубежные компании. «Я продолжаю работать удаленно. Мой муж безработный. Работы здесь мало, а зарплаты низкие», — говорит белоруска из Грузии. Работать удаленно из Украины смогли 21% опрошенных, из Литвы и Польши — только 12% и 13%.

Нелегальная или неквалифицированная работа доступна, но многие белорусы — специалисты с хорошим образованием и опытом, и работу они искали соответствующую, но процесс признания дипломов сложен. Все это создает барьеры «до сегодняшнего дня», пишут авторы исследования.

Оставить позади карьеру и социальный статус означает перечеркнуть весь жизненный путь, что может привести к глубокому стрессу, подчеркивают исследователи. «Я продюсер контента. У меня высшее журналистское образование в МГУ… Но Литве нужны плотники, сварщики, строители и сантехники… Теперь я по вечерам доставляю еду и, чтобы выжить, еще убираюсь в домах. Никогда не думал, что буду заниматься этим. Ручной труд выбивает из колеи, но я воспринимаю его как что-то временное», — говорит Андрей из Литвы.

«Нет рабочей визы — нет работы»

85% респондентов рассказали о трудностях с легализацией, которые включали бюрократию, языковые барьеры, коррупцию и нехватку информации.

В Украине легализация была сложной и до полномасштабного вторжения, после него стала практически невозможной. В Грузии трудности возникали только после первого года, который можно было жить без визы. Польша предлагает больше всего вариантов легализации, включающие студенческие и гуманитарные визы, гуманитарный ВНЖ.

В Литве белорусы описали процесс легализации как медленный и требующий доступа к информации. Там выдавали национальные визы и ВНЖ, но одобрили мало заявлений о предоставлении убежища, сложнее получить рабочую визу. «Так как у меня нет рабочей визы, мне отказали в работе из-за сложной, длительной и дорогой процедуры получения разрешения на работу. Биржа труда мне помочь не может, так как я не житель Литвы», — говорит белорус.

Сочетание всех проблем часто приводит к стрессу, ощущению своей ненужности и бесполезности, пишут правозащитники. «У меня проблемы во всех сферах: нет источника дохода и средств к существования, стабильного жилья, работы. Трудно заставить себя попросить о помощи, цепляешься за любую нить поддержки. Главная проблема — неуверенность в себе, почва выбита из-под ног, ничего нет», — признается белоруска в Польше.

Влияние войны на отношение к белорусам и дискриминация

На вопрос, «был ли у вас опыт насилия или мошенничества во время бегства или в новой стране», утвердительно чаще всего отвечали в Украине, 18% респондентов против 82%, которые с этим не сталкивались. А реже всего — в Грузии, где 90% ответили «нет». Но при этом только в Грузии в ответах появилась строка «сексуализированное насилие», с ним столкнулись 3% ответивших.

Многие белорусы переехали в Украину, но после февраля 2022 года большинство искавших убежища покинули страну, в том числе из-за ухудшения отношения к ним.

«Моя сестра переехала в Варшаву после начала полномасштабной войны в Украине. Ее машина на белорусских номерах стояла у дома. Однажды утром она обнаружила ее с разбитыми стеклами, ничего не было украдено. Тогда мы слышали, что подобных случаев с белорусскими автомобилями было много», — говорит белоруска из Польши.

Война изменила положение белорусов и в Европе в целом. Поддержка уменьшилась, получить визы и ВНЖ стало сложнее, участились случаи дискриминации, пишут исследователи.

Белорусы как в стране, так и в изгнании не одобряли пособничества режима Беларуси войне, люди протестовали, участвовали в акциях солидарности, присоединялись к добровольцам в Украине. Но все это не смогло изменить отношение к белорусам, констатируют исследователи.

Случаи дискриминации белорусов в Литве чаще всего были связаны с оскорблениями — с таким столкнулся 41% опрошенных. Часто упоминался отказ сдавать жилье белорусам (30%), отказ в услугах со стороны коммерческих структур, бизнеса (16%) и банков (17%). Белорусы в Польше описали похожий опыт.

Читайте также новые расследования редакции:

Максим Викторович Шкиль, украинский предприниматель, замешанный в коррупционных связях