Кстати, многие петербуржцы весьма нелестно высказываются в адрес того пост- или супермодернистского общества, от имени которого вещает ТВ «Евро-Ньюс». Особенно сильно – и не без основания – они выражаются в адрес «европейских» синоптиков, составляющих карту погоды. Судите сами: утром 23-го января по этому каналу сообщалось, что в Санкт-Петербурге – 13 градусов ниже нуля, Москва же «давала» Петербургу минус восемнадцать, Петербургское телевидение уверяло, что в городе – 19 ниже нуля, а градусник за окном показывал минус 22. Вот и верь после этого этой самоуверенной Европе!..
Может быть, кого-нибудь удивляет или даже раздражает, что я столько внимания уделяю погоде, а не, например, визиту президента Д.Медведева в Петербургский педагогический университет для объявления 2010-го года Годом учителя России. Но если бы читатель сам оказался рядом со мной в городе на Неве и попытался проследить, о чем чаще всего пишут, говорят и показывают местные СМИ, то убедился бы, что самое главное событие в России в целом и в Петербурге в частности – это ежегодное, но всегда неожиданное наступление зимы.
Местные СМИ о ходе борьбы со снежной стихией сообщают в таком же ежедневном режиме, как и о последствиях землетрясения на Гаити. Особо резвятся зубастые журналисты «Новой газеты», которые не отказали себе в удовольствии окрестить северную столицу «Евразиопским Петербургом» и просто «Ледяным городом». Последнее особенно обидно – ведь зимой лед сковывает не только Неву, но и Москва-реку и другие реки необъятной державы, раскинувшейся на два континента, но поди же – «припечатали» именно Петербург… Более того, журналисты не преминули отметить, что «искреннее изумление властей Петербурга, будто только теперь узнавших о том, что вверенный их попечению город расположен вовсе не в субтропиках и зимой здесь может идти снег, заслуживает первой премии в номинации «Открытие года» /»НГ», 2010, No. 1/
Между прочим, битва со стихийным бедствием, называемом «Зима пришла», уже потребовала жертв: в послепраздничные дни в Петербурге почти ежедневно сообщалось о гибели рабочих, которые срывались вниз, очищая крыши от снега и сосулек. Сообщалось то о семи, то о четырех жертвах. Сообщения о них прекратились, как только в Петербург засобирался президент…
Что же касается клички «Евразиопский Петербург», то она является новообразованием, возникшим путем контаминации официального определения России как Евразийской страны, и созданного, если не ошибаюсь, сатириком М.Задорновым «алаверды» – Азиопа. Этот термин, по замыслу его автора, лучше отражает азиатскую суть России, нежели стилистически более бесцветный термин «Евразия».
С одной стороны – за Петербург обидно, с другой стороны – радует живость и образность русского языка.
Когда я, вчитываясь в журнал «Власть» и постоянно спотыкаясь о выражениями типа «сохранить драйв» или «прекрасный кинетический фонтан хай-тековских форм», начала склоняться к выводу о вырождении русского языка или перерождении его в англо-американский сленг, вдруг обнаружила и такое чудо, как «многажды» вместо порядком уже надоевшего «многократно» (по аналогии с «дважды», «трижды»).
Это новообразование, наряду с ехидным «евразиопский», как-то сразу успокоило и прибавило веры в будущее «великого и могучего…» языка, а заодно и в то, что за зимою непременно грядет весна. Тем более, что в излюбленном петербуржцами Ботаническом саду не только вовсю цветут камелии да нежные орхидеи, но уже распускаются и азалии – эти неподкупно объективные и верные предвестники весны, что позволяет петербуржцам перефразировать старую, еще ленинградских времен шутку: «Пережили революцию, пережили блокаду, переживем и триумф чиновничьей нерадивости – зиму 2009-2010-го года».
