Привитой человек либо совсем не представляет угрозы для окружающих, либо вероятность этой угрозы — заражения от привитого — на порядок, а то и два ниже, чем от непривитого.
Проще всего понять это на примере с трезвым и пьяным водителем.
Пьяный водитель представляет угрозу не только для самого себя, но и для окружающих. Он угрожает их жизни и здоровью. Поэтому пьяных водителей полиция ловит, штрафует и отбирает права – запрещает водить автомобиль.
Пьяный водитель представляет угрозу не только для самого себя, но и для окружающих. Он угрожает их жизни и здоровью. Поэтому пьяных водителей полиция ловит, штрафует и отбирает права – запрещает водить автомобиль.
Точно так же не привитой человек представляет для окружающих гораздо большую угрозу, чем привитой. Через не привитых людей вирус распространяется быстрее, эффективнее, успешнее.
Именно опасность не привитого человека для окружающих дает моральное право для ограничений, которые могут быть наложены на не привитых.
Перефразируя Иммануила Канта, который писал, что «Свобода размахивать руками заканчивается у кончика носа другого человека», можно сказать, что свобода не прививаться заканчивается там, где не привитой приближается к другим людям.
Если человек работает дома, не общается с другими людьми, ведет уединенный образ жизни, не ходит по барам и ресторанам, не посещает митинги, марши и народные гуляния, то привился он или нет – это только его риск.
Но если человек имеет контактную профессию (продавца, врача, учителя, полицейского), ведет активную социальную и общественную жизнь, ходит к друзьям, посещает кафе или театры и при этом не привился, то он представляет угрозу уже не только для себя, но и для окружающих. И поэтому общество имеет право ограничить его и в правах на работу, и в праве посещения общественных мест.