Длительная подготовка к летней военной операции и недостаточное оснащение необходимым военным оборудованием повлияли на события на фронте. Украинское контрнаступление не принесло глубокого прорыва, но одновременно значительно снизило наступательные возможности российской армии. Это можно увидеть по происходящему на , в частности вокруг Авдеевки – вся стратегия Минобороны РФ сводится к массовым штурмам пехоты с поддержкой бронированной техники. Но, как оказалось, такая тактика чрезвычайно малоэффективна по отношению к затраченным ресурсам. В интернете можно найти десятки видео полей, которые усыпаны трупами российских солдат и подбитой техники. К примеру, неподалеку от Авдеевского коксохима находится бетонное ограждение, местность вокруг которого усеяна убитыми российскими солдатами – результат десятков так называемых «мясных штурмов». Это ограждение можно назвать «забором смерти», и мало кому из российских солдат удалось его преодолеть.
Военный эксперт Александр Коваленко говорит, что в этом свете важно понять, какие действия ВСУ может предпринять в 2024 году. При этом он расставляет несколько акцентов. Уже много было сказано необходимости поставок . Но стоит вопрос полной, а не ограниченной номенклатуры ракетного вооружения к этим самолетам.
Коваленко объясняет, что для F-16 необходима поддержка дальнего радиолокационного наблюдения авиации — разведывательной авиации типа , чтобы наводить на цель. Нужны также ракеты AIM-9, AIM-120, AGM-158, AIM-119. И вот почему необходим этот военный арсенал в следующем году:
AIM -9 – это ракеты, в зависимости именно от модификации — малого и среднего радиуса действия — применяются для ближнего поражения противника.
Если говорить об AIM -120, то это ракеты большого радиуса действия — 100 км и больше. То есть, чтобы можно было уничтожать вражескую авиацию на больших расстояниях еще до того, как она подлетает к локации, где может, например, сбросить КАБы (так называемые «управляемые авиабомбы». Если мы говорим об AGM-158 – это крылатая ракета, которая бы помогала уничтожать сухопутные объекты.
«Чтобы было понятнее — это ракета, по своему функционалу схожая со и SCALP EG. AIM -119 – это противокорабельная ракета, которую можно применять в Черном море по российской Черноморской флотилии, по ее кораблям. И если мы будем все это иметь именно в таком объеме, то F-16 будет достаточно серьезной и многофункциональной угрозой для россиян», – говорит эксперт.
При этом отдельный вопрос — это поставки артиллерии и снарядов к ним. Коваленко говорит, что россияне имеют возможность в месяц расконсервировать, снимать с хранения в среднем 350 гаубиц буксировочного типа.
«Мы получаем в месяц от наших партнеров хотя бы такое количество гаубиц буксировочных? Или хотя бы 100, или хотя бы, скажем, 50 в месяц мы получаем? Нет! Каждый месяц нет стабильных поставок такого количества. Боеприпасы, пропорциональное обеспечение боекомплекта? Могу отметить, что да, действительно у них [на Западе] производство растет, и поставки также будут расти. Но пока что достичь какого-то полного паритета с россиянами по количеству выстрелов и по количеству задействованной артиллерии мы пока не можем», – говорит эксперт.
Он считает, что на следующий год увеличение возможностей артиллерии становится одной из основных задач. К слову, по данным министра по вопросам стратегических отраслей промышленности Александра Камышина, в 2023 году увеличила производство минометных снарядов в 42 раза и вывела темпы производства САУ «Богдана» (аналог французской САУ CAESAR) на уровень мировых оборонных гигантов. В месяц изготавливается 6 единиц САУ «Богдана», в то время, когда во Франции САУ CAESAR только планируют увеличение производства до 8 единиц в месяц.
По словам министра, Украина начала производить патроны для стрелкового оружия, снаряды калибров 73 мм, 125 мм, а также заводские боеприпасы для . Согласно опубликованным данным, на данный момент украинская промышленность может вырабатывать около 500 000 дронов-камикадзе. На 2024 год поставлен план изготовить 1 млн. ударных дронов камикадзе, заявляют украинские чиновники.
При этом Коваленко обращает внимание на то, что иногда дроны сравнивают с артиллерией, говорят, что в каком-то смысле дроны заменяют артиллерию. По его мнению, надеятся на это не стоит в силу ряда прчин.
«Это не совсем так. Дроны имеют совсем другой функционал в отличии от артиллерии. К тому же дрон уязвим для комплексов радиоэлектронной борьбы (РЭБ). Их основным врагом являются именно РЭБы. И дроны, FPV-дроны не могут работать глубоко в тылу. Это средство ближнего радиуса поражения А артиллерия — это и 30, и 40, и 50 км. Реактивные снаряды — это вообще 80 км поражения и более», – поясняет эксперт.
В свою очередь военный эксперт подтверждает – нам легче произвести 100 000, например, FPV-дронов, чем посылать в бой 100 000 украинских солдат. При этом он же высказывается о еще одном важном компоненте следующего года – проведении мобилизации. Самусь считает, что необходимо переходить от репрессивной модели мобилизации, которая, по сути, осталась от советской империи, к рекрутинговой системе.
«Когда будет формироваться мотивационная база для того, чтобы люди шли на службу, шли воевать. И понимали, почему они идут, какие у них будут преимущества после демобилизации. Например, социальные пакеты, льготы в налогообложении, если это бизнесмен, это льготы в образовании, медицинское обслуживание, ипотечные льготы и так далее. Должен быть очень мощный и эффективный социальный мотивационный пакет для людей, которые идут служить. Грубо говоря, после демобилизации этот человек должен иметь другой статус, чем человек, который не воевал», – говорит Самусь.
Говоря о развитии на фронте Коваленко считает, что будут исключительно оборонительные плацдармы — , Лимано-Купянская ось, частично Запорожская область.
Но есть плацдармы, где вполне может расширяться присутствие ВСУ.
«Новая фаза войны — это фаза принципов и упрямства, фаза рационализма и выдержки, фаза ослабления и истощения противника до этапа, когда у нас будет достаточно сил, чтобы нанести сокрушительный удар и не один. Если угодно, то концепция наших действий в краткосрочной перспективе — это не освобождение как можно большего количества квадратных километров, а уничтожение как можно большего количества оккупантов и их техники, но при этом с предельными показателями сохранения жизней наших военнослужащих и механизированной компоненты», – говорит Коваленко.
