Сегодня, наверное, каждый человек старше 30 лет помнит окончание Холодной войны – периода, когда Европу все называли единой и свободной, когда созревали реальные надежды на независимость и казалось, что войн точно больше не должно быть. Формально Холодная война завершилась миром – как будто никто не проиграл, победили демократия и права человека, выявлена несправедливость сделок Второй мировой войны и т.п.
И все же спустя несколько лет эйфории воцарился так называемый «холодный мир» – результат окончания Второй мировой войны. Россия, как правопреемница СССР, свое состояние восприняла по большей мере как поражение, как проигрыш Востока Западу, проигрыш советизма демократии.
Нечего скрывать, что больше чем десять лет назад в неофициальных сделках «холодного мира» усилилось представление, что проигрыш СССР – это потеря Центральной Европы, а судьба бывшей территории СССР – это уже дела России, в которые Запад не должен вмешиваться. Россия проглотила горькую пилюлю Балтийских стран, хотя тогда немногие верили, что Запад будет настолько последовательным в отношении балтийских государств.
Но в других сферах последовательности не хватало. Именно из-за уступок России в конфликтах в Грузии и Молдове решение о направлении миротворческой миссии было доверено России, которая de facto вызвала и поддержала конфликты. Поэтому это один из ответов, почему проблемы Грузии и Молдовы не решаются, – это российское миротворчество или «миротворчество», кто как понимает.
Другой вопрос – это то, что бывшие советские республики начали не соглашаться с присвоенным им статусом быть внутренним делом России и еще больше суверенизировались.
России пришлось осознать, что хотя Запад, по сути, не очень поддерживает бывшие республики, но это еще не значит, что они останутся полностью подвластными диктату России. Практически, Россия с каждым годом больше теряла, чем выигрывала на этом фронте СНГ. Желание некоторых стран реально интегрироваться в Запад усугубила проблему России.
Ей следует ответить на несколько вопросов.
Действительно ли Запад будет равнодушным к намерениям России вводить «порядок» там, где ей захочется?
Обладают ли бывшие республики СССР достаточной решимостью покинуть сферу интересов России?
Наконец, если Запад не будет равнодушным, а республикам хватит решимости, надо ли России соглашаться с еще одним геополитическим проигрышем или решительно защищать с применением силы то, что еще защищается?
Абхазия, Южная Осетия и Приднестровье – последние остатки колониальной политики бывшего СССР. Поскольку сегодня речь идет о Грузии, следует напомнить, что осетинский вопрос появился не сегодня. Православные осетины – своего рода чужеродное тело исламского Кавказа. Православные, как и грузины, кстати. Во времена Сталина они не подверглись депортации. Одни считают осетин прислужниками России, другие – тайными агентами Грузии. Кстати, отношения между северокавказскими горцами и грузинами никогда не были хорошими. Если уж говорить о национальности, необходимо отметить, что сами грузины никогда не были монолитным народом, у них никогда не было того, что можно называть национальным государством. Нынешние этнические группы Грузии чаще всего считают себя отдельными народами, а автономии представляют почти нерешимую проблему. Грузины утверждают, что осетины – мигранты, проникшие в Грузию с Северного Кавказа, у них нет никаких исторических корней в Грузии, а, значит, и права на территориальную автономию. Поэтому власти независимой Грузии упразднили эту автономию. Осетины с этим не согласились… возник конфликт.
Проблема Абхазии еще серьезнее. Около 100 000 абхазов пытаются сохранить свою национальность, драматически пострадавшую за советские десятилетия. Энциклопедии утверждают, что после Первой мировой войны и революций в России абхазы составляли больше половины населения на своей территории, на момент провозглашения независимости Грузии – меньше пятой части. Хотя большинство абхазов – православные, по своему характеру они ближе северокавказским горцам, чем грузинам. По языку и происхождению абхазам близки абазы, адыгейцы, черкесы, кабардинцы.
Понятно, что статус Южной Осетии или его отсутствие может продолжаться столько, насколько хватит терпения. Его нет у обеих сторон, это свидетельствует об их слабости. Грузия хочет решить вопрос, так как мировое сообщество, в частности, западноевропейское, ждет ответ на вопрос, какой является Грузия, которая намерена интегрироваться в западные структуры.
Саакашвили в первые дни своего руководства с позиций силы решил проблему Аджарии. Просто прибег к военным действиям, однако дальше идти не решился – Южная Осетия и Абхазия остались со своим необъяснимым геополитическим статусом.
С позиций геополитики положение Грузии является неопределенным. Одна из главных проблем это то, что мир воспринимает Грузию «в пакете» с Арменией и Азербайджаном. Формулу успеха Грузии, Закавказья видят в Балтийском регионе: делайте, как делали три балтийские страны, и будете счастливы. Грузия этого как раз и не хочет. Ее политики утверждают, что братание с Арменией и Азербайджаном в Европу точно не приведет. Армения, у которой свои специфические проблемы с соседями, попала в полную зависимость от России и Ирана, а Азербайджан же видит свое будущее в нефтебизнесе, а не в региональном сотрудничестве.
Памятуя о классике мировой геополитики Альфреде Тайере Мэхэне, который считал, что в преимущественном положении находятся те державы, у которых ест выход к морю, грузины хотят повернуться к морю. Они видят себя в динамичной группе стран побережья Черного моря, стремящихся к евроатлантической интеграции. Румыния и Болгария уже в НАТО и ЕС, Турция – в НАТО и с серьезными евроинтеграционными намерениями. Если добавим Украину и Грузию, есть возможность превратить Черное море в европейское озеро, как в случае с Балтией. В таком случае возможности России и угроза с ее стороны уменьшатся.
Россия физически может выиграть войну с грузинами. Однако сегодня Россия уже не сможет оккупировать Грузию. Формально Грузия имеет право воевать за Абхазию и Осетию, у России же такого права нет. Это уже не миротворцы, а регулярная Российская армия вступила на территорию Грузии.
Физически Россия может аннексировать Абхазию и Южную Осетию, что de facto и произошло, однако Россия пока не понесла ответственность, это не стало ее международным позором. Сейчас станет. Это уже не 1993 год, когда она, возможно, руками сепаратистов могла устранить президента Гамасахурдия и поставить пророссийского советского деятеля Шеварнадзе.
Выходит опять Россия больше проигрывает, чем побеждает.
Где Россия проведет свою последнюю оборонную линию, когда закончится политика с нефтью и газом? Во всей этой путанице пусть разбирается Гамлет–Медведев – быть или не быть. Возможности великой России, выясняется, не так уж и велики.
С одним условием. Если мы – Запад – будем последовательны и солидарны.
