Уже забрав кофе, я подумал, что эту же фразу я повторял, наверно, сотни раз здесь, предупреждая своих собеседников, что я еще только учу литовский язык — и могу делать ошибки. Или что-то не понять.
Я повторял ее не для того, чтобы не говорить по-литовски. Наоборот, чтобы говорить. Мои собеседники, желая, наверно, избавить меня от путаницы в падежах и ударениях, переключались автоматом на английский и русский, а я настаивал — dar mokausi, bet jau suprantu (еще учусь, но уже понимаю). Пожалуйста, мне важно практиковаться.
Мы с семьей приехали в Литву в марте двадцать второго. Уже в апреле я пошел учить литовский. Уже в апреле я пошел учить литовский. Почему? Я хорошо знал историю „белой эмиграции“, которая сто лет назад жила „на чемоданах“ в ожидании скорого возвращения. Я решил исходить из противоположного: вдруг мы останемся здесь надолго? Значит, надо говорить на языке страны, в которой я теперь живу.
Я все это рассказывал на кухне в моем коворкинге, и мой литовский приятель заметил: „Это, конечно, здорово, но ты не показатель. Ты журналист и интеллигент, а многие приезжие, особенно рабочих профессий, до сих пор требуют сходу обслужить их по‑русски“. Эта его реплика заставила меня задуматься: среди моих знакомых и друзей тут никто так не делает, но, может, я сужу по своим пузырю.
У нас есть телеграм‑канал „Волна / Литва“ с 10 тыс. подписчиков — украинцев, белорусов, россиян. Я устроил в нем блиц‑опрос (1400 ответов — выборка, конечно, не репрезентативная, но, думаю, показательная):
46% здороваются по‑литовски, а потом переходят на удобный для собеседника язык.
28% общаются с незнакомцами в Литве исключительно по‑литовски.
9 % говорят по‑литовски и только в очевидном русскоязычном контексте переходят на русский.
лишь 3 % начинают разговор на русском.
То есть минимум 37 % опрошенных мигрантов в Литве уже способны вести повседневные дела на литовском. А если добавить тех, кто открывает диалог на нем, становится ясно: базовые знания есть у однозначного большинства (больше 80 процентов!) Похожие данные давало и исследование UNHCR 2025 года, согласно которому свободно по-литовски говорят уже 25 % украинских беженцев, а две трети говорят о желании учить язык.
Почему же процесс не идёт быстрее? Литва не могла заранее подготовиться к таким масштабным событиям. Никто не ожидал, что Лукашенко начнет массовые репрессии, а Путин — полномасштабную войну. За пару лет сюда приехали несколько сотен тысяч людей — и система оказалась под огромной нагрузкой.
Литва получает европейское финансирование на интеграцию (прежде всего, беженцев): на период 2021–2027 зарезервировано десятки миллионов евро. Но этого не хватает — прежде всего не хватает учителей для языковых курсов. Группы заполняются за дни, а в программы Красного Креста и IOM сейчас даже приостановлен приём: список ожидания растянулся на полгода. По официальным данным, за два года больше 40 процентов украинских беженцев записывались на языковые курсы, но полный курс литовского пока прошли меньше 500 беженцев.
Чтобы ускорить процесс, правительство стало давать ваучеры Kursuok — до 500 евро на человека, и в 2025 году заложило 5,4 миллиона евро, но и этот лимит выбрали всего за пару месяцев. Платное же обучение стоит дорого — до 1600 евро за семестр — это большая сумма для многих, особенно беженцев.
Проблема не только в преподавателях, но и в инфраструктуре: учебники, материалы, цифровые платформы пока не успевают за спросом. Улучшения уже запланированы, но реальные обновления появятся только к 2026 году. Система старается, но нагрузка пока всё равно выше её возможностей.
Получается порочный круг. Мигранты хотят учить язык и интегрироваться, но иногда просто не успевают по объективным причинам. Часть общества при этом убеждена, что мигранты „не хотят интегрироваться“, и хотят ужесточать требования к ним. Мигранты ощущают недоверие и демотивируются, что, в свою очередь, подтверждает пессимистический прогноз этой части общества.
Может быть, можно как-то разорвать этот порочный круг? Если мигранты, что бесконечно благодарны Литве, что та пустила их в гости к себе и спасла от авторитарных режимов и войны, хотят учить язык и интегрироваться; если литовское общество хочет, чтобы мигранты учили язык и интегрировались — так может быть и нет никакой проблемы?
В крайнем случае можно всем подарить футболку с надписью Aš dar mokausi. Как элегантное решение.