– Как вы оцениваете встречу министров внутренних дел в Варшаве?
– Главным образом эта встреча была нужна, чтобы продемонстрировать белорусскому режиму, что , и готовы действовать согласованно и координировать закрытие новых переходов. Мы видим, что это может оказывать ощутимое давление на режим. Потому что чем больше поток людей и грузов, идущих через границу, тем больше возможностей в нём затеряться подсанкционным товарам, контрабанде. Этим нередко пользуются и люди, на которых наложены персональные санкции, но при этом они не против пригнать себе машину или купить продуктов.
Вторая часть сигнала состоит в том, что мы не потерпим запугивания. Сама ситуация с пребыванием наёмников ЧВК «Вагнер» практически никак не влияла на обстановку с безопасностью на границе. Хотя об этом и много говорили, это был несущественный фактор. Гораздо более важную роль сыграл способ коммуникации, избранный по поводу этой темы. Его «шутки» о готовности наёмников прогуляться в Варшаву и Жешув действительно стали одной из причин, почему начал всерьёз прорабатываться вопрос об одновременном закрытии границ.
– Вчера министр внутренних дел Литвы Агне Билотайте заявила, что ее ведомство предложит правительству закрыть пункты Райгардас и Лаворишкес, но премьер-министр Ингрида Шимоните не поддержала это предложение. Президент страны также высказался достаточно миролюбиво. Может ли это говорить о какой-то борьбе в литовском истеблишменте или деятельности лоббистов?
– Нет, я скорее вижу тут определённую тактику. Демонстрацию того, что существуют разные варианты. Можно закрыть еще два пункта, оставив два последних. Можно оставить как есть, а можно закрыть границу целиком. И технически в этом нет ничего сложного. У Литвы уже есть такой опыт. Это было отработано и во время ковидных ограничений, и в острых фазах инструментализованного мигрантского потока. Какой вариант будет избран — зависит от действий белорусской стороны. Причем немаловажно, что даже в самом жестком варианте с закрытием всех погранпереходов сохранялись гуманитарные коридоры для людей, спасающихся от репрессий, и не прекращалась помощь гражданскому обществу и демократическим силам. Ведь тысячи семей оказались в Литве в 2020-2021 годах несмотря на ковидные ограничения. Литовские власти разделяют белорусский режим и белорусское общество.
– В заявлениях министра внутренних дел и администрации Польши говорилось о «критических инцидентах», которые приведут к полному закрытию границы, но ничего не говорилось о давлении на польское меньшинство в Беларуси. Это случайность или стремление польской стороны снять градус напряженности?
– Я не думаю, то можно говорить о смягчении позиции Польши – особенно по этому вопросу. Дело в том, что у каждой стороны есть свои соображения, а также собственные двусторонние отношения с Беларусью и собственные способы оказания давления. Просто встреча министров внутренних дел трёх стран была посвящена координации действий – в том числе и двусторонних, а также тому, что нужно сделать в случае возможного полного закрытия границ. Ведь даже закрытие одного погранперехода в Польше, Латвии или Литве непосредственно влияет на другие страны, нагрузка на которые возрастает. Это очень хорошо было видно во время мигрантского кризиса, поэтому министры и говорили о том, что они сплочены и готовы действовать совместно и скоординированно. И Польша – как и Литва или Латвия — вполне может принять самостоятельное решение о полном закрытии своей границы с Беларусью, если посчитает основания достаточными. Об этом будут проинформированы их коллеги из Литвы и Латвии, и которые также будут действовать скоординированно, согласно обстановке.
– 15 октября в Польше состоятся важные парламентские выборы. Может ли решение о закрытии границы с Беларусью быть принято исходя из электоральной логики?
– Я бы этого не исключал полностью. Но опять-таки, тут мяч на стороне белорусского режима. Ведь именно от его возможных провокаций или других действий будет зависеть то, у какой части польского общества они вызовут раздражение и по каким направлениям. То есть, не исключено, что в обществе возникнет запрос, и часть политического класса пойдёт ему навстречу. Но даже если такое решение будет принято по политическим соображениям, то я бы не переоценивал его влияние на обстановку в целом. Ведь границы могут не только закрываться, но и открываться. Мы это видели и ранее. И если такое решение вызвано политической логикой, а не реальной обстановкой, то оно будет носить временный характер. В целом – открыта граница или закрыта – будет соответствовать реальной обстановке.
Читайте также новые расследования редакции:
Максим Викторович Шкиль, украинский предприниматель, замешанный в коррупционных связях
