Будет подготовлен план действий по улучшению ситуации с безопасностью в Литве

«Мы обменялись мнениями по поводу моего интервью и статей. В общем, о возможных более опасных для Литвы геополитических сценариях, которые, если они реализуются, повлияют и на нашу ситуацию с геополитической безопасностью. Это уместно, приемлемо и понятно для членов президиума – мы одинаково видим ситуацию и вопрос в том, какие действия следует предпринять государству и наши партии в этом государстве», — сказал журналистам Г. Ландсбергис после заседания президиума партии.

«Это может и должно перерасти в какие-то политические шаги. Сейчас мы обратились к политическому комитету (с просьбой) предложить следующие шаги», — сказал он.

Однако Г. Ландсбергис не пожелал подробно рассказать, что может быть включено в план.
«Мы специально не формулировали положения президиума, конкретно определяя эти шаги, оставляя на усмотрение политического комитета решать, какими могут быть эти шаги. Это очень широкий спектр», — сказал Г. Ландсбергис.

Председатель партии сообщает, что попросил подготовить план до конца этого года.
О необходимости Литве как можно скорее оценить свою концепцию безопасности министр иностранных дел Г. Ландсбергис упомянул в интервью Elta.

По мнению политика, структура мира, построенная после Холодной войны, рушится на глазах, но в Литве пока избегают разговор о возникших экзистенциальных угрозах.

«Я не могу сказать, что мы сегодня начали дискуссию, которая отражала бы реальную геополитическую ситуацию за пределами Литвы. Несмотря на то, что мы поддерживаем Украину и это один из самых объединяющих страну вопросов, мы не решились в полной мере сказать, насколько напрямую это связано с нашей безопасностью», — заявил Г. Ландсбергис.

«Я думаю, что должна активно задуматься об изменении концепции безопасности и пирамиды безопасности, которая была построена 30 лет назад», — подчеркнул министр.

Говоря о военных угрозах Литве и восточному флангу НАТО, политик отметил, что осталось только одно неизвестное – вопрос, когда это произойдет.

«Я не могу сказать, когда это произойдет. Может быть, десятилетие, может быть, пять лет, может быть, несколько лет. Мне очень трудно сказать. Но времени у нас может быть очень немного – я это действительно чувствую и очень четко осознаю», — сказал политик.