На брифинге российского МИДа обнародована информация о том, что в РФ отмечают медленный прогресс в вопросе мирного урегулирования и обвиняют Запад в препятствовании его достижению. Заявление пресс-секретаря российского МИД было сделано на фоне завершающих стадий переговоров между Украиной, США и РФ о предстоящем мирном урегулировании. В Москве использовали возможность обвинить Запад в торпедировании мирных инициатив для того, чтобы переложить ответственность на Запад за сложности переговорного процесса с Россией.
Российские должностные лица в своих заявлениях в рамках согласованной в Кремле линии представляют Запад как группировку, которая якобы „подыгрывает Украине“ и саботирует переговоры, акцентируя внимание на том, что именно ЕС и НАТО пытаются свести переговоры на нет. При этом представители РФ избегают говорить о собственной военной агрессии и условиях, на которых Кремль согласился вести переговоры. В российском МИДе утверждают, что „западноевропейские страны саботируют“ переговоры, но замалчивается факт того, что переговоры об урегулировании войны зависят прежде всего от безопасности и предоставления действенных гарантий территориальной целостности Украины, а не от „доброй воли Европы“. Именно Россия начала полномасштабную войну, которую международное право однозначно квалифицировало как незаконное вторжение и агрессию.
Таким образом, Кремль стремится переложить ответственность за сложность переговоров на других вместо того, чтобы признать, что именно агрессивные действия и неуступчивость РФ являются главным препятствием. Обвинения Запада в „торможении“ переговоров подрывают доверие и конструктив в общении между сторонами, необходимыми для диалога. Это создает и усиливает недоверие к любым инициативам РФ, даже если они не будут связаны с российско-украинской войной. Кремлёвский режим продолжает использовать нарратив о „внешнем враге“, в олицетворении Запада, чтобы укрепить свою поддержку внутри страны, оправдать экономические или военные неудачи, переложить вину за провалы на „внешние причины“. Это классическая риторика авторитарных режимов во время военных конфликтов, которая имеет целью ослабить внутреннюю критику. Заявления типа „Запад хочет торпедировать переговоры“ также служат для того, чтобы попытаться расколоть западные страны между собой, создать впечатление, что Европа якобы не выступает как единое целое в своей позиции, заставить отдельные страны сомневаться в поддержке Украины, спровоцировать политические разногласия в рамках НАТО и ЕС.
25 декабря Euractiv со ссылкой на министерство обороны РФ сообщил, что российские бомбардировщики, способные нести ядерное оружие, Ту-95МС совершили плановый полёт над нейтральными водами Баренцевого и Норвежского морей“. „На определённых этапах маршрута стратегические ракетоносцы сопровождались истребителями иностранных государств“, — также говорилось в сообщении.
Самолеты Ту-95 – это стратегические бомбардировщики с турбовинтовыми двигателями, разработанные ещё в 1950-х годах, однако до сих пор остаются активными носителями ядерного и обычного ракетного оружия. Именно самолёты типа Ту-95МС регулярно используются Россией для массированных ударов по территории Украины. В начале декабря эти самолёты участвовали в одной из самых масштабных атак, в ходе которой было применено более 650 беспилотников и около 50 ракет. Тогда из-за угрозы нарушения воздушного пространства Польша была вынуждена поднимать собственную авиацию и приводить силы ПВО в полную готовность. Удары повлекли за собой серьёзные разрушения энергосистемы Украины.
Полёт над нейтральными водами Баренцева и Норвежского морей является элементом демонстрации Москвой военного присутствия. Формально не в нарушение международного права, Кремль использует такие рейсы для создания постоянного фона напряжения вблизи границ НАТО. Это классический пример серой зоны военной активности, где юридическая допустимость сочетается с политическим давлением. Таким образом, Россия стремится сделать постоянным своё агрессивное поведение в европейском воздушном пространстве. Выбор именно северного направления не случаен, поскольку Арктика и Северная Атлантика имеют ключевое значение для трансатлантических маршрутов и системы коллективной обороны НАТО. Полёт близ Скандинавии и Норвегии позволяет Москве тестировать скорость реагирования союзников и эффективность систем раннего предупреждения, а также вынуждает союзников по Альянсу тратить ресурсы. Это часть долгосрочной стратегии России по истощению НАТО. Символический аспект полёта к Рождеству усиливает его политическое значение и психологический эффект. Москва демонстрирует, что не признаёт ни календарные, ни политические „паузы“ в противостоянии с Западом. Такой жест, адресованный не только военным, но и сообществам стран-членов НАТО, призван подчеркнуть постоянную угрозу. Это вписывается в более широкую модель устрашения и информационного давления России на западные правительства и общества.
Самолёты Ту-95МС регулярно используются для ракетных ударов по Украине, в частности, по энергетической инфраструктуре. Это снимает любые иллюзии по поводу „учебного“ или сугубо рутинного характера таких полётов. Эти бомбардировщики не абстрактные платформы сдерживания, а проверенный инструмент реальной войны. Цель Москвы состоит не только в демонстрации силы, но и в формировании образа глобального игрока, способного действовать. Россия стремится показать, что, несмотря на затяжную войну против Украины, она имеет военную мощь. Это часть пропагандистского нарратива, адресованного как внешней, так и внутренней аудитории. Реакция стран-членов НАТО должна выходить за рамки стандартного перехвата и сопровождения самолётов. Североатлантический союз должен усиливать постоянное военное присутствие на северном фланге, в частности в Норвегии, Арктике и Северной Атлантике. Такие полёты должны становиться предметом системного политического сигнала в ответ, а не восприниматься как „обычная активность“. В более широком смысле эти манёвры подтверждают, что безопасность Северной Европы и безопасность Украины взаимосвязаны. Поэтому поддержка Украины, в частности в сфере ПВО и дальнобойных возможностей, является элементом сдерживания России на северном фланге Альянса. Последовательный и жёсткий ответ Запада уменьшает соблазн Москвы к дальнейшим провокациям.
The New York Times сообщила, что северокорейские СМИ опубликовали фото первой атомной субмарины с управляемыми ракетами. Субмарину на верфи осмотрел лидер КНДР Ким Чен Ин. Аналитики задавали вопрос, как быстро Северная Корея сможет получить сложные технологии и компоненты для атомной подлодки, и где она возьмёт ядерный реактор, необходимый для питания субмарины. Опубликованные фото свидетельствуют, что Пхеньян добился прогресса, хотя он ещё не объявил, когда планирует завершить строительство и ввести субмарину в эксплуатацию. Завершённый и сваренный корпус означает, что на лодке уже был установлен внутри ядерный реактор.
Подлодка с ядерной силовой установкой была одним из пунктов в списке желаемого современного вооружения, который Пхеньян озвучил в 2021 году. Среди других видов вооружения – твердотопливные межконтинентальные баллистические ракеты, гиперзвуковое оружие, спутники разведчики и ракеты с несколькими боеголовками. Атомная подлодка способна действовать незаметно в течение длительного времени и запускать ракеты из-под воды. Это вызывает озабоченность у соседей Северной Кореи, ведь такие запуски будет трудно обнаружить заранее. Напряжённость на Корейском полуострове усилилась в последние годы, когда Ким Чен Ын ускорил ядерную программу и углубил связи с Москвой после полномасштабного вторжения России в Украину в начале 2022 года. Пхеньян отверг призывы Вашингтона и Сеула возобновить переговоры, направленные на сворачивание ядерной и ракетной программ КНДР, которые сорвались в 2019 году после неудачного саммита с Трампом во время его первого президентского срока. Появление первой атомной подлодки в КНДР означает качественное усиление её военно-морских возможностей. Это создает новую угрозу соседним государствам, прежде всего Южной Корее и Японии. В более широком измерении баланс сил в Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР) становится менее стабильным. Появление в КНДР сложных военных технологий напрямую связано с формализацией стратегического партнёрства между Москвой и Пхеньяном в середине 2024 года. Подписанный Путиным и Ким Чен Ином Договор о всеобъемлющем стратегическом партнёрстве между Россией и КНДР охватывает промышленное, научное и военное сотрудничество и предусматривает взаимную поддержку в случае войны. Фактически он создаёт союзнические обязательства между двумя режимами. Это закрепило новый уровень интеграции, направленный на противостояние Западу. Этот союз уже имеет практическое измерение, в частности, из-за участия северокорейских военных в войне России против Украины. С осени 2024 года Пхеньян направил около 15 тыс. военнослужащих, а также снабжал войска РФ боеприпасами, ракетами и артиллерийскими системами. По данным южнокорейской разведки, только в боях в Курской области РФ погибли около двух тысяч солдат КНДР.
Военная поддержка России КНДР имеет чётко определенную компенсацию. Москва передает Пхеньяну современные военные технологии и компоненты, которые тот не способен самостоятельно производить. Конкретно это позволяет Северной Корее продвигаться в разработке сложных систем, в том числе атомных субмарин и ракетных программ. Такое сотрудничество между Россией и КНДР прямо нарушает действующие резолюции Совета Безопасности ООН, запрещающие передачу Северной Корее технологий, способных способствовать созданию оружия массового поражения и его носителей. Под запретом также любая техническая помощь, усиливающая ракетные программы Пхеньяна. Действия России, являющейся постоянным членом Совета Безопасности ООН, подрывают авторитет международных институций и систему глобальной безопасности. Европа и США в целом продолжают недооценивать масштабы и опасности альянса между РФ и КНДР. Северную Корею часто воспринимают как изолированное и технологически отсталое государство, игнорируя его новые возможности. На самом деле сочетание российских ресурсов и северокорейских амбиций создаёт качественно новые угрозы АТР. Такая недооценка может привести к серьёзным стратегическим просчётам.