Цель Кремля не только продвигать пророссийские месседжи, но и фрагментировать политический и общественный консенсус в ЕС, взорвать доверие к институтам НАТО и ЕС, ослабить поддержку Украины и создать „серую“ зону приемлемости для нормализации отношений с Россией. Понятно, что центр управления информационной кампанией находится в Москве.
Российская пропагандистская машина не действует хаотично, фокусируясь на системном и согласованном продвижении собственных месседжей как „санкции приносят ЕС больше вреда, чем России“, „интересы евразийской безопасности требуют „реалистического“ диалога с Москвой“, „славяне воюют со славянами, а выигрывают США“, разделение общества и продвижение популизма в странах Европы, особенно с использованием тем миграции, социального истощения, культурной идентичности. Стратегические приоритеты пропагандистских материалов адаптируются для европейской аудитории, где кремлёвские месседжи упаковываются в приемлемую форму для местной аудитории.
Это делается с помощью дипфейков, сети сайтов-двойников, покупки лояльных информационных площадок и спикеров, прокси-медиа и инфраструктуры с массовой локализацией контента в Telegram/X, сотрудничества с правыми политическими силами и „полезными экспертами“, а также атаками на репутацию традиционных СМИ. На фоне сокращения США программ поддержки союзников и уменьшения финансирования собственной системы информационной безопасности, постоянного роста расходов Кремля на пропагандистские кампании и их системного характера, создаёт серьезный дисбаланс в глобальной информационной среде.
Для европейских стран, в частности, Восточной Европы это представляет серьезную угрозу, поскольку ослабляет устойчивость демократических институтов, увеличивает уязвимость к дезинформационным атакам и открывает России возможность влиять на формирование общественного мнения, результаты выборов и принятие политических решений. Последним иллюстративным примером такой работы явились парламентские выборы в Молдове. По информации Bloomberg, в Москве был разработан план вмешательства в парламентские выборы в Молдове, чтобы ослабить правящую проевропейскую партию PAS и скомпрометировать курс этой страны на ЕС. Ради этого российские спецслужбы организовывали подкуп голосов, в том числе диаспоры, фабриковали компромат, проводили кампании дезинформации в Telegram, TikTok и Facebook, а также вербовали молодежь и представителей криминальных кругов для организации провокаций в день голосования и после него. Координация этих операций осуществлялась структурами, подконтрольными Кремлю. Финансирование поступало через столичные банки. Россияне пытались не убедить в чем-то, а дезориентировать молдавского избирателя, который потенциально мог поддержать европейский курс, чтобы он не пошёл голосовать, потерял ориентиры и одновременно пророссийский избиратель, хоть и менее многочисленный, был мобилизованным и дисциплинированным. Но в Кремле не добились своей цели: Молдова на выборах избрала проевропейский выбор. Это произошло благодаря тому, что Кишинёв смог противостоять Москве жёсткими методами, которых так часто не хватает самому ЕС.
Ключевую роль в таких кампаниях Кремля играют симпатики и политики-популисты, сознательно или нет, становящиеся ретрансляторами российских месседжей. Некоторые из них имеют прямые контакты с российскими структурами, другие просто строят собственный рейтинг на антисистемной риторике. Их выступления в парламентах или медиа создают иллюзию „альтернативной мысли“, которая легитимизирует пророссийские позиции как часть демократической дискуссии. Подконтрольные или лояльные Кремлю политики играют несколько ролей: распространение пророссийских позиций в национальных парламентах, создание „политической надстройки“ для информационных кампаний и каналов доступа к государственным ресурсам или медиа.
Особо следует понять роль бывшего канцлера ФРГ Ангелы Меркель, поскольку именно при её мандате Германия заблокировала вступление в НАТО Украины и Грузии, углубила энергетическую зависимость от российского газа, поддержав „Северный поток“, создав долговременную угрозу усиления российского влияния и давления на Европу. После отставки с должности, Меркель последовательно защищала свою политику. Так, в октябре 2022 года она заявила, что „не жалеет“ о последствиях энергетической политики в отношении России, а в интервью Die Zeit объяснила, что Минские договоренности были якобы „попыткой дать Украине время“, тезис, который российская пропаганда использовала в собственных интерпретациях. В мемуарах она также обосновывала блокирование Плана действий по членству Украины в НАТО в 2008 году, ссылаясь на риск российской эскалации. Опять же, это аргумент, который Кремль системно продвигал для легитимации своего „права вето“ на расширение Альянса. Впечатляют и её комментарии, высказанные в октябре 2025 года в интервью венгерскому каналу Partizán.
Ангела Меркель заявила, что именно Польша и страны Балтии в 2021 году заблокировали её инициативу прямых переговоров ЕС с Путиным, что, по её мнению, стало одним из факторов, способствовавших дальнейшей эскалации и полномасштабному вторжению РФ.
Такую версию событий публично сразу одобрила Москва. Между тем, упомянутые заявления экс канцлера, мало соответствующие действительности, вызвали значительное возмущение в Польше и странах Балтии.
Вокруг каждой публичной витрины Кремля работает широкая сеть агентов влияния — аналитические центры, общественные организации, блогеры, консультанты, бывшие разведчики. Они обеспечивают создание контента, его распространение через локальные каналы и юридическое прикрытие денежных потоков. Многих западных лидеров мнений, блогеров и экспертов Кремль сам создал или приобрёл за большие деньги. Лояльные России американские или европейские комментаторы систематически появляются в проектах RT/Sputnik, в аффилированных или дружественных к Москве авторских YouTube-каналах, в публичных дискуссиях форума „Валдай“.
„Мягкая сила“ Кремля работает не только через „полезных идиотов“ и некоторых представителей российской диаспоры, но и через сеть такого института как „Россотрудничество“, которая открывает в разных странах свои официальные представительства под названием „Русский дом“. На первый взгляд это культурная дипломатия. Но на самом деле важный инструмент влияния, который использует местные лоббистские и коммуникационные структуры в интересах Кремля. Фактически „Русский дом“ – это хаб, где пересекаются пропаганда и местные пророссийские активисты. Неудивительно, что эта площадка всё чаще называется инфраструктурой влияния РФ под прикрытием „народной дипломатии“.
Для продвижения собственных месседжей Кремль использует не только собственные медиа ресурсы, но были случаи, что Москва „втёмную“ использовала авторитетные международные издания, размещая на их страницах как авторские или рекламные статьи с выгодными для России комментариями или мнениями. В целом, прокремлёвские материалы распространяются по всему миру от США или Франции во многие страны глобального юга. К примеру, созданная россиянами сеть влияния в Европе очень масштабна. В частности, она активно действует в Австрии, Германии, Франции, Польше, Венгрии. Современная российская информационная кампания не могла существовать без использования цифровой инфраструктуры. Именно в соцсетях происходит наиболее интенсивная фаза распространения прокремлёвских месседжей. Ботофермы, автоматизированные сети репостинга, фейковые аккаунты в X, Facebook, TikTok и Telegram создают впечатление массовой поддержки определённых политических позиций или социальных дискуссий, которые действительно тщательно спланированы. Всё чаще используются технологии генерации изображений и видео на основе искусственного интеллекта, что затрудняет верификацию контента и позволяет создавать убедительные, но полностью вымышленные сюжеты. В 2025 году появилось более трёхсот новых сайтов, замаскированных под региональные медиа в США, Канаде, Германии, Франции и Норвегии. Они имеют российские корни, систему по производству фальшивых образов и использование собственных языковых моделей на базе Meta Llama 3, что позволяет генерировать дипфейки, которые всё труднее отличить от настоящих журналистских материалов.
Информационная война – очень дорогое удовольствие. Однако в Кремле на нее не жалеют деньги. В 2019 году только государственные медиа России получали около 1,3 млрд евро в год. После полномасштабного вторжения в Украину эти бюджеты значительно выросли. Если учитывать скрытые каналы финансирования, реальные расходы на медиа и информационное влияние РФ в 2025 году превышают 2,5 млрд евро. В 2026-2028 гг. запланировано ещё больше расходов на пропаганду — до 2,9-3 млрд евро ежегодно. Однако и это не всё, есть засекреченная статья российского бюджета – „национальная оборона“, включающая и прямые субсидии западным медиа. А это ещё миллиарды евро. Такие действия Кремля уже имеют свои последствия. Для Европейского Союза они глубже, чем кажутся на первый взгляд. Все должны понять, что опровержение российской дезинформации не может быть лишь временной реакцией, это должно стать долговременной борьбой, требующей прозрачности финансирования медиа, контроля за политическими пожертвованиями, независимого фактчекинга, усиления цифровой грамотности и международного сотрудничества в расследовании информационных операций России. Без этих шагов риск того, что будущие политические решения в Европе будут определяться не реальными угрозами безопасности, а результатами манипулятивных кампаний, за которыми стоит Кремль, будет только расти.